Виолончель и немножко грустно
Вечер понедельника. За окном дождь шумит, мокрая листва деревьев тревожно колышется в предчувствии скорой гибели. И совсем по-осеннему уже темно.
А у меня - виолончель. Любимый мною концерт Дворжака. Запись 1968 года. Мстислав Ростропович и Берлинский Филармонический оркестр под управлением Караяна.
Виолончель - хороший собеседник. Низкий, густой, обволакивающий голос ее звучит как голос близкого человека. А разговор всегда о важном. За это с недавних пор люблю ее больше других инструментов.
«Виолончель — наиболее человечный из всех инструментов. От скрипки она отличается именно своей более глубокой человечностью, своей обнаженной чувственностью; виолончель — это такой же печальный и скорбный грешник, как и сам человек. Можно считать скрипку наиболее романтичным, наиболее деликатным, наиболее важным из всех инструментов, но она способна стать и лицемерной, соблазнительной, пристрастной. Виолончель не может: у нее откровенная, честная натура… Она всегда — верный друг, она может заставить вас впасть в меланхолию, но она остается всегда с вами и никогда не убегает прочь».
А у меня - виолончель. Любимый мною концерт Дворжака. Запись 1968 года. Мстислав Ростропович и Берлинский Филармонический оркестр под управлением Караяна.
Виолончель - хороший собеседник. Низкий, густой, обволакивающий голос ее звучит как голос близкого человека. А разговор всегда о важном. За это с недавних пор люблю ее больше других инструментов.
«Виолончель — наиболее человечный из всех инструментов. От скрипки она отличается именно своей более глубокой человечностью, своей обнаженной чувственностью; виолончель — это такой же печальный и скорбный грешник, как и сам человек. Можно считать скрипку наиболее романтичным, наиболее деликатным, наиболее важным из всех инструментов, но она способна стать и лицемерной, соблазнительной, пристрастной. Виолончель не может: у нее откровенная, честная натура… Она всегда — верный друг, она может заставить вас впасть в меланхолию, но она остается всегда с вами и никогда не убегает прочь».
Федерико Феллини
